Краса полуночной природы,
Любовь очей, моя страна!
Твоя живая тишина,
Твои лихие непогоды,
Твои леса, твои луга,
И Волги пышные брега,
И Волги радостные воды —
Всё мило мне, как жар стихов,
Как жажда пламенная славы,
Как шум прибережной дубравы
И разыгравшихся валов.
Всегда люблю я, вечно живы
На крепкой памяти моей
Предметы юношеских дней
И сердца первые порывы;
Когда волшебница-мечта
Красноречивые места
Мне оживляет и рисует,
Она свежа, она чиста,
Она блестит, она ликует.
Но там, где русская природа,
Как наших дедов времена,
И величава, и грозна,
И благодатна, как свобода, —
Там вяло дни мои лились,
Там не внимают вдохновенью,
И люди мирно обреклись
Непринужденному забвенью.
Об авторе этих строф А.С. Пушкин писал П.А. Вяземскому: «Ты изумишься, как он развернулся и что из него будут. Если уж завидовать, так вот кому я должен бы завидовать… Он всех нас, стариков, за пояс заткнет».
Дарование, которому предстояло заткнуть за пояс «стариков» звали Николаем Михайловичем Языковым, и к пушкинскому творчеству по-юношески самоуверенный поэт относился свысока. Этого отношения не изменило даже их личное знакомство и добрые отношения. Но гений Александра Сергеевича чужд был жажды преклонения и сам умел ценить чужой талант. Как пишет Д.П. Святополк-Мирский, «Пушкин говорил, что кастальский ключ, из которого пил Языков, течет не водой, а шампанским. Почти физическое опьянение, производимое стихами Языкова, хорошо знакомо его читателям. Поэзия его холодна и пенится, как шампанское или как минеральный источник. Потрясающая — физическая или нервная — энергия его стихов не имеет себе равных. Нетрудно вообразить, что он сделал из такого сюжета, как «Водопад» (1828), но и более мирные стихи о природе («Тригорское» или стихи о Чудском озере) совершенно так же бьют искрящейся жизнью в своем холодном хрустальном великолепии». Читать далее «Русский Хронограф. «Отечество, Святую Русь любил он всем сердцем своим…» Н.М. Языков» →
РПО им. Императора Александра III 